Ветер изрезал копьями тонкую кожу рук. Время застыло, и ночь, начиная жить, ловит уставший вздох с истонченных губ, ловит слова, срывающие лепестки. Тихою поступью, сердце свое обнажив и разжигая внутренние костры, Волк, напевающий свой одинокий мотив, одолевает посмертные этажи. Здесь, в чертогах замерзших от холода льдин, вихрем, сметая все на своем пути, Волк - среди сетей людских паутин - все еще бродит один. Он танцует вальс на немых костях и всегда разрушает чужие мечты, с хищной улыбкою и сигаретой в руках смотрит, как люди срываются с синих крыш и бросаются ночью под стаи машин, чтобы развеять сморенный прах на ветру. Он з-а-о-к-н-о-м - смотрит с далеких витрин на силуэты людей, испустивших дух и давно захлебнувшихся в собственной лжи - Волк ко всем одинаково слеп и глух.
Белая любит следить за биением летних звезд и, разместив на коленях потрепанный вераскоп, перебегать через сотни и тысячи новых верст, запечатлив сияние млечных троп, вешая их на старой своей стене. Белая любит, когда на ее столе, благоухая, сушатся сотни цветов в книгах, которым исполнилось пару десятков лет - вот что досталось со времени праотцов. По воскресеньям пускается в ход патефон, и начинает играть ее излюбленный джаз - так разжигается в сердце живой огонь, воспламеняя мерцание карих глаз. Белая любит песни ночных светлячков, и, укутавшись пледом, идти на пустое крыльцо, любит, когда ее хромоногий кот льнется к ногам и целует родное лицо. Белая любит...да что уже говорить? Летними днями на небе ее - звезда, а по ночам слышатся ей шаги - так возвращаются волчие холода. Слышится волчий вой в беспробудный мороз, столь одинокий, что хочется умереть, и шуршание клетчатого пальто громко звучит в устоявшейся темноте. А во сне - среди ненавистных снегов - лоснится под бурей чернеющий силуэт, и в небе словно играет седой гобой и танцуют джаз северные киты, и чертят хвостами собственный менуэт.
Волк шагает медленно и невпопад, смотрит вперед и не может никак понять, тлеющий ли огонек или святая душа.
Белая вдруг открывает свои глаза. А в голове все играет любимый джаз, благоухают засушенные цветы. В комнате тускло сияет одна звезда.
И испускает дух сигаретный дым.
Белая любит следить за биением летних звезд и, разместив на коленях потрепанный вераскоп, перебегать через сотни и тысячи новых верст, запечатлив сияние млечных троп, вешая их на старой своей стене. Белая любит, когда на ее столе, благоухая, сушатся сотни цветов в книгах, которым исполнилось пару десятков лет - вот что досталось со времени праотцов. По воскресеньям пускается в ход патефон, и начинает играть ее излюбленный джаз - так разжигается в сердце живой огонь, воспламеняя мерцание карих глаз. Белая любит песни ночных светлячков, и, укутавшись пледом, идти на пустое крыльцо, любит, когда ее хромоногий кот льнется к ногам и целует родное лицо. Белая любит...да что уже говорить? Летними днями на небе ее - звезда, а по ночам слышатся ей шаги - так возвращаются волчие холода. Слышится волчий вой в беспробудный мороз, столь одинокий, что хочется умереть, и шуршание клетчатого пальто громко звучит в устоявшейся темноте. А во сне - среди ненавистных снегов - лоснится под бурей чернеющий силуэт, и в небе словно играет седой гобой и танцуют джаз северные киты, и чертят хвостами собственный менуэт.
Волк шагает медленно и невпопад, смотрит вперед и не может никак понять, тлеющий ли огонек или святая душа.
Белая вдруг открывает свои глаза. А в голове все играет любимый джаз, благоухают засушенные цветы. В комнате тускло сияет одна звезда.
И испускает дух сигаретный дым.
Комментариев нет:
Отправить комментарий