понедельник, 21 декабря 2015 г.

Ветер изрезал копьями тонкую кожу рук. Время застыло, и ночь, начиная жить, ловит уставший вздох с истонченных губ, ловит слова, срывающие лепестки.  Тихою поступью, сердце свое обнажив и разжигая внутренние костры, Волк, напевающий свой одинокий мотив, одолевает посмертные этажи. Здесь, в чертогах замерзших от холода льдин, вихрем, сметая все на своем пути, Волк - среди сетей людских паутин - все еще бродит один. Он танцует вальс на немых костях и всегда разрушает чужие мечты, с хищной улыбкою и сигаретой в руках смотрит, как люди срываются с синих крыш и бросаются ночью под стаи машин, чтобы развеять сморенный прах на ветру. Он з-а-о-к-н-о-м - смотрит с далеких витрин на силуэты людей, испустивших дух и давно захлебнувшихся в собственной лжи - Волк ко всем одинаково слеп и глух.


Белая любит следить за биением летних звезд и, разместив на коленях потрепанный вераскоп, перебегать через сотни и тысячи новых верст, запечатлив сияние млечных троп, вешая их на старой своей стене. Белая любит, когда на ее столе, благоухая, сушатся сотни цветов в книгах, которым исполнилось пару десятков лет - вот что досталось со времени праотцов. По воскресеньям пускается в ход патефон, и начинает играть ее излюбленный джаз - так разжигается в сердце живой огонь, воспламеняя мерцание карих глаз. Белая любит песни ночных светлячков, и, укутавшись пледом, идти на пустое крыльцо, любит, когда ее хромоногий кот льнется к ногам и целует родное лицо. Белая любит...да что уже говорить? Летними днями на небе ее - звезда, а по ночам слышатся ей шаги - так возвращаются волчие холода. Слышится волчий вой в беспробудный мороз, столь одинокий, что хочется умереть, и шуршание клетчатого пальто громко звучит в устоявшейся темноте. А во сне - среди ненавистных снегов -  лоснится под бурей чернеющий силуэт, и в небе словно играет седой гобой и танцуют джаз северные киты, и чертят хвостами собственный менуэт. 

Волк шагает медленно и невпопад, смотрит вперед и не может никак понять, тлеющий ли огонек или святая душа. 

Белая вдруг открывает свои глаза. А в голове все играет любимый джаз, благоухают засушенные цветы. В комнате тускло сияет одна звезда.

И испускает дух сигаретный дым.


суббота, 14 ноября 2015 г.

#утренние_заметки_человека

Отрывок, найденный в старом дровяном камине и беспощадно в нем сожженный.

"Дорогая Герда,
Я абсолютно безоружен.

Мне одиноко. Настолько, что нет сил об этом молчать.
Герда, милая Герда, тебя когда - нибудь душило чувство собственной ненужности? Когда вокруг - сплошь и рядом - люди, улыбающиеся люди, приветливые, такие счастливые, такие добрые. Протягивают руку, шутят, смеются, радуются твоим успехам. И ты шутишь вместе с ними, шьешь на лице улыбку, делаешь комплименты, сосуществуешь. И ты рад им, рад им безмерно, до глубины души, ведь все они так важны, так нужны.
Но у каждого из них есть человек, который им нужнее.
Скажи же мне, Герда, скажи, что делать с этим эгоистичным чувством? Как избавиться от него, когда я насквозь - весь, целиком, полностью - прогнил желанием быть нужным. Как же хочется быть особенным для кого - то, держать его за руку и просто быть - и чувствовать, как и тот человек - весь, целиком, полностью - принадлежит тебе и любим тобой. Как же это необходимо, Герда, ты бы знала, как мне это необходимо - обнимать человека. Всего лишь одна улыбка, одна душа - разве я много прошу? Если да, Герда, если это много, пожалуйста, скажи, скажи, как избавиться от этого гнилого, отвратительного чувства, которое разъедает каждое мгновение и не дает мне спать.

Герда, милая Герда, а у тебя есть этот особенный человек?
Прошу, скажи мне, что да. Скажи, что ты просыпаешься счастливым человеком и что у тебя всегда есть ладонь, которую ты можешь взять в руки. Если это так, то я безмерно счастлив за тебя. И даже мое эгоистичное одиночество не отравляет душу от одной этой мысли.
Прошу, мне нужно знать, что на свете есть такие люди. Мне это абсолютно необходимо.

Герда, милая Герда,
Я встречаю тебя рассветами и обнимаю закатами..."


вторник, 10 ноября 2015 г.

Из дневников неизвестного автора.
18 апреля 1954 года.

Я не могу дышать. Сижу в углу затхлой комнаты, прячусь за шторами от ярких лучей искристого солнца. Загнанный в угол, спешащий написать хотя бы еще одну строчку о тебе - с безумством в глазах, но медленным сердцебиением. А может, может мое сердце и вовсе перестало биться? Иногда оно подает признаки жизни: но так лениво, так нехотя, будто хочет остановиться и замереть.
Я люблю тебя столь сильно, что не могу прожить и одного дня. И новость, словно тяжелым комом в горле застряла: уезжаешь. Улыбаешься своими маленькими прелестными ямочками и звонко смеешься, счастливо кружишь по комнате, словно крохотный светлячок в бескрайнем лесу. А я за эту секунду перестал жить - буквально. В одно мгновенье все звезды, кометы и астероиды затухли, словно кто - то нажал на выключатель, и осталась лишь одна большая черная дыра. Замолчали и крохотные планеты, и существа, населяющие их, замолкла музыка, что так грела мое сердце. Продолжаешь улыбаться, рассказываешь о своих будущих планах /в которых меня никогда не бывает/  и о том, как же тебе будет хорошо. И что ничего страшного, это всего лишь на месяц /я не могу прожить ни дня без тебя, ни одной секунды/, говоришь тихо, но весело, пока собираешь чемоданы. Я продолжал сидеть на уголке кровати, не мог ни двигаться, ни издать ни единого звука, ничего не мог, будто сердце перестало качать кровь и в венах застыло расплавленное серебро.

Прошло восемь дней 17 часов и 23 минуты.

И, кажется, я уже перестал дышать.



Ivan Tschursin – Old Man and the Sea

четверг, 27 августа 2015 г.

#утренние_заметки_человека

"Быстро надев черные потертые джинсы, я, схватив пачку сигарет, вышел во двор. Улица встретила меня холодным порывом ветра и заснеженными дорогами. Тряхнув головой, я подошел к остановке и, взяв сигарету, закурил. Снег тяжелыми хлопьями падал на землю, а небо словно затянули черной вуалью, за которой эфемерно, словно светлячки, светились звезды. Я поежился от вновь нахлынувшего потока ветра и сильнее закутался в теплый шарф. За что я всегда любил утро - так это за волшебную тишину и невообразимое спокойствие. Взгляд не натыкается на снующих вокруг людей, потому что их попросту нет - спят, укутавшись в свои уютные одеяла, мирно посапывая. 
Идиллия. "


вторник, 19 мая 2015 г.

Из дневников неизвестного автора.
3 декабря 1954 года.

"Снег тяжелыми хлопьями опадает на серую землю. Твоя любимая осень упорхнула, словно бабочка, вдохновляющая своим присутствием человека. Легко , незаметно, как будто бы и вовсе не желала приходить. Ее смех колокольчиками звучит вдали, все тише и тише, и я вижу, как тебе грустно с нею расставаться.
Я часто замечаю, как ты нежно улыбаешься в это время. Как будто осень поддерживает в тебе силы, вдохновляет и любит тебя.\ Иногда я даже ревную.\
Ты можешь следить за тем, как опадают листья, вечность. Безостановочно, не мигая, сидишь неподвижно, боясь спугнуть это живое существо. И я каждый раз удивляюсь тому, как же ты все - таки красив. \ мне тяжело дышать даже думая об этом \.

Я сижу рядом, тихо, и , как всегда, слежу за тобой. И, знаешь, это очень легко - ведь ты никогда не смотришь мне в глаза. Твой взгляд всегда устремлен куда - то далеко, и я уверен - ты видишь то , что всегда было незаметным для меня. Призраки ли это, дикие ли это существа  или что - то более вдохновляющее. Я не знаю \ спрашиваю \ молчишь.

Ты похож на осень. Такой же теплый и нежно - солнечный. Не понимаю, как у тебя получается быть таким легким, невесомым, хрупким \ боюсь коснуться, растворишься, упорхнешь, словно бабочка, и не вернешься \.
Хочу удержать, обнять, не отпуская, но каждый раз руки дрожат до невозможности.
Прости.



А я очень люблю зиму.

Ты ведь помнишь, правда?"



iday – sadness

четверг, 2 апреля 2015 г.

Ты когда - нибудь видел, какие все же красивые, эти деревья?
Ты только всмотрись. Ветер запевает чудную мелодию, и они начинают свой самый прекрасный танец из всех, которые я когда - либо видел. Большие, могучие дубы рисуют ритм, немного тяжелый, незыблемый вековыми корнями, немного даже уставший, в то время как тонкие, стройные деревья кружатся, словно снежинки, с распростертыми объятиями, кружат,то плавно, то медленно, то быстро,то вновь успокаиваясь, когда ветер делает в мелодии паузы. Как красивы они в этот момент!
Я сидел на старой деревянной лавочке, следил за каждым их дыханием, и казалось, что мое сердце бьется вместе с ритмом могучих дубов,а душа танцует где - то далеко - далеко , рядом с этими стройными деревьями, такими счастливыми и легкомысленными. Совсем чуть - чуть - и мои ноги обернулись бы такими же старыми и могучими корнями, а из рук начали бы расти чудесные лепестки. Я тоже пел. И танцевал, играючи. Как желал бы я стать деревом, если бы ты знал, как я желал!
Я бы рос рядом, неподалеку от этого отвратительно белого здания больницы, в которой ты находился. Я освещал бы путь тысячам потерянных душ, указывал бы им дорогу в небо, в мир, где вечно танцуют деревья и так хорошо, по - летнему светит солнце. Обещаю, я так бы и сделал!
А самое главное - я делал бы тебя счастливым. Чтобы ты, смотря в окно, не чувствовал себя одиноким, брошенным, словно маленький котенок /так ужасно, что сердце вновь больно, лишь от воспоминаний./ Ты видел бы меня. И я знаю, ты пел бы вместе со мной, и танцевал бы, и на лице твоем играла такая красивая, такая родная улыбка.
И тогда - я уверен! - ты был бы счастливым человеком. И прямо сейчас ты сидел бы рядом, крепко держа мою ладонь и наслаждаясь вальсом жизни, подставлял бы ветру свое лицо, читал бы мне любимые стихотворения, а возможно, и пел бы любимые песни.
А главное - ты был бы живым.

Но природа сделала меня человеком. 



Carlos Cipa  Lie With Me

вторник, 10 марта 2015 г.

Из дневников неизвестного автора:
11 мая 1954 год.

"Ты красив. Абсолютно.

Вчера вечером я не мог отвести от тебя взгляда. Я разглядывал\ я выискивал\ я искал\ и находил. Мгновениями утаивал взгляд, чтобы не смущать тебя, но всегда и неизменно возвращался вновь.
Ты часто смущаешься и говоришь, что некрасив\уродлив и что  в тебе нет ничего особенного.
Г - л - у - п - о - с - т - и.
Вчера ты сидел за рабочим столом, немного криво и как - то неудобно. Складывалось ощущение, что на твою шею повесили огромную гирю, и у тебя никак не получалось выпрямиться. Часто хмурясь, ты убирал за уши волосы и постоянно ерзал на своем любимом старом кресле. Делал какие - то пометки, проговаривал выученный материл, шевеля губами, иногда смотрел вверх, пытаясь что -  то вспомнить. На тебе был огромный коричневый свитер , затертый до дыр - это говорит о том, что хозяин очень привязан к своим любимым вещам - это очень про тебя, правда? - и черные узкие джинсы. Твои светлые волосы торчали во все стороны -   \ты не подумай, мне это кажется очень чувственным\ - и были похожи на птичье гнездо. Ты подминал под себя ноги, а когда уставал, шел за кружкой чая. Чай. Еще одна твоя любовь, такая маленькая и такая важная для меня \я выгляжу странно?\.
Твоя кожа под желтым\совсем не солнечным\ цветом казалась еще бледнее ( хотя я никогда не думал, что может быть еще бледнее ), и на ней четко вырисовывались огромные синяки \ты опять не спал, читая очередную интересную книгу?\. Ты был уставшим, и мне казалось, что еще мгновение - и ты уснешь.

Но тут ты поднял на меня взгляд.
И, знаешь, что?

Я понял, что ты -
самый красивый человек на всем белом свете."


insight-jd:▼ FREE ACID ▼